Итак, вспоминаем и пересказываем хронологию событий из свежих серий Дом 2. Илья Яббаров заходит в комнату, в которой Алиана Устиненко, невзирая на весь позор, с которым ей придется столкнуться после, придается грехопадению в компании Андрея Шабарина, довольно успешно совмещая три греха одновременно: чревоугодие, пьянство и прелюбодеяние. Далее он, как ни в чем не бывало, усаживается рядом с «Барином» и его новоявленной любовницей – те, благо, еще не дошли до момента настолько интимного и непригодного к показу на федеральном канале даже с цензурой, когда камеры пришлось бы выключать. Что дальше?

Они вместе начинают вливать себе в глотки каждый мерзкое пойло, из-за которого они там все на Дом-2 деградируют быстрее, чем пациенты любой психиатрической лечебницы в самом запущенном состоянии. Даже не станем задаваться вопросом, как Асратян и ее без пяти минут сорокалетний «молодой человек» допустили, чтобы сеанс единения их душ и тел – назовем это так, дабы не прибегать к атрибутике из нецензурного лексикона, — и оставим это на их совести, которой ни у кого из этих дегенератов, разумеется, нет, и это был большой и толстый сарказм. Лучше спросим Илюшу – а дальше-то что было, когда снимать их все-таки перестали?

Ведь оборвалось все на кадрах, где экс-Гобозова давит из себя довольную лыбу, возлегая на неказистой впалой груди своего «бойфренда», готова делать ему хорошо во всех смыслах – а то, что рядом сидит и хлещет водку с винищем саратовский шансонье, ее, кажись, не волнует от слова «совсем». И складывается такое ощущение, что он там был не просто третьим лишним, а принимал минимум посильное участие в сеансе «волшебства», которое могло по факту начаться классическим образом, а оказаться по итогу групповым. В «дурдоме» такое случается далеко не впервые – так что, если подтвердится, что удивляться будет нечему. Просто, когда сынишка Устиненко-Асратян подрастет еще годиков, этак, на десять, вступив в сознательный возраст, надобно будет ему все это рассказать и показать, чтоб маменькой гордиться мог!